Джеймс Уорлик: «Есть все основания опасаться, что этот конфликт может расшириться»

Работа Минской группы ОБСЕ по урегулированию ситуации в Нагорном Карабахе, которая началась в 1992 г., до сих пор продолжается и пока группе международных посредников не удалось достичь соглашения между Арменией и Азербайджаном. В конце июля сопредседатели Минской группы (от США, России и Франции) планируют вновь посетить Нагорный Карабах.
В Москве с двухдневным рабочим визитом находится сопредседатель Минской группы от США Джеймс Уорлик. С ним встретился корреспондент «Ведомостей», которому он рассказал о цели своего визита, готовящейся встрече президентов Армении и Азербайджана, оценке Вашингтоном ситуации в Нагорном Карабахе, путях выхода из него и сотрудничестве с Россией в этом вопросе.

Какие вопросы вы обсуждали на встрече с [министром иностранных дел России Сергеем] Лавровым и [замминистра иностранных дел Григорием] Карасиным? Каков ее результат?

К сожалению, встретиться с министром Лавровым не удалось, он сегодня был в Вене. Я надеюсь, что переговоры по Ирану увенчаются подписанием соглашения и, если так, он вернется в Москву. Я с нетерпением жду встречи с ним и другими сопредседателями завтра. Сегодня у нас была возможность встретиться с заместителем министра иностранных дел Григорием Карасиным. Мы обменялись мнениями о последующих шагах по нагорнокарабахскому урегулированию. Мы еще раз подтвердили, что США, Россия и Франция должны продолжать участвовать в поиске путей урегулирования, совместно вырабатывать повестку дня. И мы с нетерпением ждем встречи президентов Армении и Азербайджана в течение этого года. Но чтобы встреча была успешной, мы должны подготовить дискуссию. И таким образом, мы обсудили целый ряд таких вопросов.

Могли бы уточнить, какие конкретно вопросы обсуждались?

Многие из них обсуждаются десять и более лет. Как вы знаете, Россия в течение многих лет играет активную роль в переговорах по урегулированию в Нагорном Карабахе. Мы говорим о конкретных принципах и элементах урегулирования. Многие из них были заложены еще во время переговоров, которые проводил тогдашний президент (Дмитрий) Медведев. Речь идет о продолжении того, что было сделано тогда. Мы не пытаемся изобрести новые вопросы и новые подходы. Мы пытаемся продолжать вести дискуссию на основе того, что было достигнуто тогда. Это касается целого ряда важных вопросов. Среди них - возвращение территорий вокруг Нагорного Карабаха, статус Нагорного Карабаха, ситуация с беженцами, гарантии безопасности. Это все те вопросы, которые стоят на повестке в течение многих лет, и мы рассматриваем все это в комплексе
Минский процесс по Нагорному Карабаху длится уже около 23 лет. Но из реальных достижений пока можно назвать только то, что он предоставляет возможность дискуссии, диалога. Остальные цели, которые были указаны при его начале, к сожалению, пока не выполнены...
Действительно, имеет место большое разочарование. В частности, в самом регионе. Потому что его жители до сих пор являются свидетелями продолжающихся уже более двух десятилетий столкновений. Перемирие, о котором договаривались, в полной мере не соблюдается. Это вызывает у нас опасения. Но мирное урегулирование все же достижимо. В прошлом году президенты Армении и Азербайджана встречались трижды, а если считать предшествовавшую этому успешную встречу в Вене, то за последние 12 месяцев состоялись целых четыре встречи. Они встречались, чтобы обсудить эти вопросы. И каждая из встреч дала позитивный результат. Да, они пока не достигли соглашения. Но я верю, что это возможно. И именно потому, что урегулирование путем переговоров возможно, Вашингтон и Москва продолжают участвовать в этом процессе. И мы ищем такой вариант сведения воедино всех элементов и принципов, при котором в будущем может быть достигнуто соглашение.

Как в Вашингтоне оценивают военную ситуацию в регионе? Могут ли постоянно возникающие стычки перерасти в полномасштабную войну?

2014 год оказался очень опасным, поскольку в результате столкновений с обеих сторон были жертвы как среди военных, так и гражданских лиц. Январь 2015 г. оказался вообще одним из самых опасных для урегулирования за последние 20 лет месяцем с большим количеством жертв. Так что есть все основания опасаться, что этот конфликт может расшириться. Это также может произойти и в результате просчета, а также из-за любого военного столкновения. Поэтому крайне важно вместе работать, чтобы путем переговоров найти решение конфликта и обеспечить соблюдение режима прекращения огня. Итак, негативный момент в том, что это опасный и кровопролитный конфликт, эскалация которого может произойти в любой момент. Позитивный момент в том, что мы - США, Россия и Франция - серьезно занимаемся поиском его мирного разрешения, работаем со всеми сторонами, призываем их соблюдать перемирие и стремиться урегулировать конфликт путем переговоров.

Как в Вашингтоне оценивают недавние закупки Азербайджаном крупных партий оружия в России и Израиле?

Обе стороны, и Армения, и Азербайджан, имеют право обеспечивать свою безопасность, и в этой связи мы понимаем, почему они нуждаются и стремятся приобретать вооружение у разных поставщиков. В то же время обеспокоенность вызывает усиление милитаризации, особенно вдоль линии соприкосновения, а также вдоль азербайджано-армянской границы. Дело не только в количестве оружия, но и в его модификации. Как я говорил, существует опасность просчета — это то, что вызывает обеспокоенность. Мы занимаемся этим вопросом. Если в прошлом режим перемирия нарушался с использованием снайперских винтовок и стрелкового оружия, то мы знаем, что в настоящее время там есть более крупное вооружение. И это нас беспокоит. Нас также беспокоит вопрос военного баланса. Столкновения между двумя странами по-прежнему имеют место. Поэтому мы не хотим, чтобы соотношение военной мощи стимулировало одну или другую сторону к использованию некоторого преимущества. Опять же, по этой причине Армения должна участвовать в процессе урегулирования. Таким образом, чтобы все более опасная военная ситуация была под контролем.

Какова позиция Вашингтона - должна ли Армения освободить районы Азербайджана, не входившие в Карабахскую область на начало конфликта?

Оккупированные территории должны быть возвращены под контроль Азербайджана в рамках комплексного урегулирования. Тут важно не зацикливаться на одном элементе или одном принципе урегулирования. Территории должны быть возвращены, но есть и другие факторы. И поэтому мы всегда говорим о комплексном урегулировании - вы не можете взять лишь один аспект и утверждать, что это основа урегулирования. Мы должны рассматривать мирное урегулирование во всей его полноте.
Позиция Армении и Нагорного Карабаха заключается в том, что если они вернут часть территорий вокруг Нагорного Карабаха, то азербайджанская армия сможет оттуда вести огонь по Нагорному Карабаху. Как в Минской группе ОБСЕ считают возможным решать эту проблему?
Элементами урегулирования должны стать гарантии безопасности, которые включают в себя введение международных миротворческих сил. Если или когда территории будут возвращены, то необходимо будет ввести международные миротворческие силы, чтобы обеспечить безопасность Нагорного Карабаха.

Это должны быть миротворцы ОБСЕ или ООН?

Это должно быть определено сторонами и будет предметом обсуждения.

А за какой вариант выступают в Вашингтоне?

Мы не выступаем ни за какой вариант. Если стороны согласятся на участие и формат миротворческого контингента, США готовы поддержать этот вариант. Но мы сейчас не обсуждаем этот вопрос. Мы говорим о различных вариантах гарантий безопасности, какими они могут быть, но пока мы не достигли момента, когда можно говорить о формировании миротворческих сил. Я хотел бы добавить, что в ОБСЕ есть группа планирования высокого уровня, цель которой - как раз разработка вариантов операций по поддержанию мира. У этой группы военных экспертов уже есть целый ряд заранее подготовленных вариантов, которые регулярно обновляются. Их работа может послужить отправной точкой для (задействования) международных миротворческих сил.

Как в Вашингтоне относятся к тому, что процесс размораживания армяно-турецких отношений сорвался?

Так называемые (Цюрихские) протоколы не были ратифицированы Турцией. Граница между Арменией и Турцией остается закрытой, и мы надеемся, что Армения и Турция найдут способ вывести отношения из тупика. Вот и все. Работа Минской группы сопредседателей связана с Нагорным Карабахом, а не с армяно-турецкими отношениями. Хотя мы надеемся, что обе страны по-новому взглянут на то, как они могут вместе двигаться вперед.

Возможен ли мирный выход из ситуации в Карабахе, учитывая, что отношения между главными спонсорами Минской группы (Россией, США, Францией) заметно ухудшились и разногласия продолжают расти?

В отношениях (между США и России) есть напряженность, но это не касается нашего вопроса. Это область, где взгляды Москвы и Вашингтона по-настоящему совпадают. Я работаю в тесной связке с моим российским коллегой, и мы смотрим на вещи одинаково. Мы работаем вместе по ряду аспектов в этом урегулировании. По его политической составляющей, поиску путей урегулирования на основе переговоров. А также по таким вопросам, как меры по укреплению доверия, реализация программ в области гуманитарных обменов. Это область, где США и Россия продолжают работать вместе. И я бы привел это в качестве примера очень конкретного направления взаимодействия, дипломатии, которая, как мы надеемся, в конце концов приведет к урегулированию на Южном Кавказе.

Если допустить, что произойдет то же, что и в Грузии в 2008 году - где тоже был мирный процесс и миротворцы, но вдруг началась война - если такое случится в Нагорном Карабахе и Россия введет свои силы в этот регион, какими могли бы быть решения и действия Вашингтона?

Каждый конфликт отличается и должен изучаться в отдельности. Я думаю, что сценарий, который вы изложили, является именно тем, чего мы боимся - эскалацией конфликта, который поставил бы мировое сообщество перед серьезными вызовами. Необходимо, чтобы США и Россия вместе работали сейчас над этой проблемой, чтобы предотвратить ситуацию, которая может привести к опасной эскалации. Но трудно предугадать, как могла бы выглядеть эта ситуация, поэтому трудно отвечать на гипотетический вопрос. Я бы сказал, что нагорнокарабахское урегулирование – это не та сфера, где мы видим проблемы в отношениях с Россией. Наоборот, это та область, где мы сотрудничаем, чтобы дипломатическим путем достичь мирного урегулирования. И мы будем продолжать это делать.
 «Ведомости», 14 июля 2015г.