Нагорный Карабах ни дня не пребывал вне состава независимого Азербайджана

Руководитель армянского филиала Института СНГ, Александр Маркаров на встрече с журналистами 9 декабря заявил, что «Азербайджан не имеет ни политического, ни правового, ни, тем более, морального права претендовать на то, чтобы Карабах вошел в его состав». При этом он добавил, что «всегда желательно, чтобы в переговорном процессе участвовала сторона, которой проблема касается непосредственно».

Представляется необходимым пояснить г-ну Маркарову и многочисленным проповедникам этой нелепой идеи в самой Армении, что Азербайджан не «претендует» на то, чтобы Карабах вошел в его состав, так как этот край никогда и не выходил из его состава. Одностороннее провозглашение в 1991 году независимости руководителями армянского населения двухобщинного Нагорного Карабаха и проведение так называемого «референдума» в бывшей НКАО Азербайджанской ССР нарушали процедуры, установленные Законом СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» от 3 апреля 1990 года, и не имели никаких правовых последствий. До принятия вышеназванного Законa СССР односторонние действия руководителей армянской общины НКАО Азербайджанской ССР входили в противоречие со статьёй 78 Конституции СССР и, как следствие, были неоднократно признаны как не имеющие правовых последствий (напр., Постановление Президиума Верховного Совета СССР от 18 июля 1988 года). Поэтому к моменту распада СССР в декабре 1991 года Нагорный Карабах продолжал оставаться частью Азербайджана с точки зрения как союзного, так и международного законодательства, и продолжает он оставаться таковым и сегодня. Утверждения о том, что, дескать, Нагорный Карабах «самоопределился» в последние месяцы СССР и после распада союзного государства «ни дня не входил в состав независимого Азербайджана», являются некомпетентными и относятся к сфере пропаганды, а не к международному праву. Неудивительно, что в четырех резолюциях Совета Безопасности ООН, которые были приняты органом, гораздо лучше осведомленным в основах международного правa, чем идеологи армянского аннексионизма, а хронологически – уже после одностороннего провозглашения независимости бывшей НКАО, Нагорный Карабах по-прежнему признавался составной частью Азербайджана. Точно так же составной частью Азербайджана данный край был обозначен и в других документах международного сообщества. Все это свидетельствует о том, что мировое сообщество не сочло односторонние действия армян Нагорного Карабаха в 1991 году соответствующими национальному и международному праву. Исходя из позиции мирового сообщества, Азербайджану нет необходимости претендовать на «вхождение» в его состав его же составной части, которая – по мнению того же сообщества – никогда и не покидала его.

Что же касается слов Маркарова о том, что было бы желательно, чтобы в переговорах участвовала сторона, которой проблема касается непосредственно, то следует отметить, что в переговорном процессе как раз участвуют ОБЕ стороны, которых проблема касается непосредственно – Армения и Азербайджан. Третьей стороны не существует. При этом Маркаров тонко заметил, что «сегодняшний формат исключает Карабах как сторону конфликта».

Действительно, учитывая, что армяно-азербайджанский, нагорно-карабахский конфликт по сути является межгосударственным, а не внутригосударственным, участие представителей оккупированной части одного из государств (да еще и в одностороннем порядке, без участия представителей второй общины) невозможно. Впрочем, если проникшие в затулинский институт армянские сотрудники будут настаивать на обратном, то азербайджанской стороне придется пояснить им, что внутригосударственность конфликта намного более глубока, чем им кажется, в том смысле, что конфликт включает в себя также диспут между двумя общинами Нагорного Карабаха относительно путей его развития в составе Азербайджана. В этом смысле лидерам армянской общины бывшей НКАО действительно есть, что обсудить со своими прямыми партнерами по переговорному столу – лидерами азербайджанской общины края.
Когда Армения как сторона конфликта выведет свои войска с оккупированной международно признанной части территории Азербайджана, а лидеры двух общин Нагорного Карабаха придут к согласию по основным вопросам, Баку будет рад принять демократически избранных представителей граждан своего государства, проживающих в Нагорном Карабахе, и обсудить их совместно выработанные пожелания. Однако все эти процессы должны проходить исключительно в рамках законности.
Вынуждены напомнить сотрудникам затулинского института также следующее. Принцип территориальной целостности охватывает сферу межгосударственных отношений (см. «Соответствие одностороннего провозглашения независимости Косово нормам международного права», Консультативное заключение Международного Суда, 22 июля 2010 года, документ ООН A/64/881, с. 37, пункт 122.) и не регулирует внутригосударственные вопросы, такие как отношения между государством и его населением или одностороннее провозглашение независимости (см., например, Malcolm N. Shaw, Title to Territory in Africa: International Legal Issues, Oxford (1986), p. 215; Alain Pellet, Report: Legal Opinion on Certain Questions of International Law Raised by the Reference, in Anne Bayefsky, Self-determination in International Law: Quebec and Lessons Learned, Kluwer (2000), pp. 85-123, at p. 98.). В то же время, как отмечает юрист Тофик Мусаев, специалисты, в частности, профессор Джеймс Крофорд, выступавший на судебном процессе в качестве поверенного и адвоката Великобритании считают, что «международно-правовой принцип территориальной целостности не налагает обязательств на отделяющуюся группу вовсе не потому, что международное право подспудно разрешает отделение, а именно ввиду того, что отделение подпадает под действие национальной юрисдикции соответствующего государства, которое, в свою очередь, правомочно противостоять угрозе своей территориальной целостности (См. James Crawford, Response to Experts Reports of the Amicus Curiae, 15 January 1998, in Anne Bayefsky, ibid., pp. 157-158, para. 6.). В этой связи профессор Крофорд делает очевидный вывод о том, что международное право не запрещает также подавление правительством соответствующего государства любых попыток отделения части его территории (Там же., с. 159, пункт 9.)» (см. Тофик Мусаев, «Консультативное заключение Международного Суда по Косово: комментарий к позиции официального Еревана», журнал «World of Diplomacy», No. 28/2010, pp. 53-65.)

Учитывая, что армяно-азербайджанский конфликт является ярко выраженным межгосударственным конфликтом, с точки зрения международного права его урегулирование должно основываться на принципе территориальной целостности, в том смысле, что Армения должна вывести свои формирования с оккупированных территорий Азербайджана, и территориальная целостность последнего должна быть восстановлена. Как только это произойдет, и вынужденные переселенцы вернутся в свои дома, конфликт перестанет быть межгосударственным, и на первый план выдвинутся отношения между центром и провинцией, то есть произойдет трансформация межгосударственного конфликта во внутригосударственный диалог между правительством и населением. С этого момента на смену международному праву придет национальное законодательство, которое вправе – по воле населения государства – определять для себя, позволять тем или иным группам отделение от государства или нет.

Если в ходе демократического процесса (будь то общенациональный референдум или внесение изменений в Конституцию) избиратели решат, что той или иной части государства позволительно отделяться от государства, то провинции, мечтающие о независимости, могут достичь своей цели конституционным путем. В любом случае процесс самоопределения во внутригосударственном (неколониальном) контексте должен проходить только в рамках законности, a отделение не может считаться легитимным, если оно происходит в одностороннем порядке и вступает в противоречие с национальным законодательством.

Если же в государстве появятся очаги сепаратизма, которые будут добиваться отделения в обход национального законодательства или, что еще хуже, насильственным путем и с нарушение императивных норм общего международного права (jus cogens), таких как проведение этнических чисток, совершение военных преступлений и преступлений против человечности, то ничего общего с самоопределением данный процесс иметь уже не будет, и государство будет вправе – и международное законодательство позволяет ему – применять силу для восстановления конституционного порядка.

Резюмируя, еще раз отметим, что армяно-азербайджанский, нагорно-карабахский конфликт является межгосударственным. Он не может быть внутригосударственным до тех пор, пока часть территории Азербайджана продолжает находиться под оккупацией другого государства – Армении.

Чтобы перевести конфликт «Армения-Азербайджан» в разряд «Баку-провинция» и усадить лидеров армянской общины за один стол с официальными представителями Азербайджана, Армения должна сперва вывести свои войска с территории Азербайджана, а армяне Нагорного Карабаха – разработать совместно с вернувшимися в свои дома азербайджанцами края предложения к Баку относительно будущей судьбы этой области. После этого армяне Нагорного Карабаха найдут свое место за столом переговоров и вместе с азербайджанцами области смогут обсудить с Баку все накопившиеся вопросы в рамках действующего законодательства.