СЕРГЕЙ СТРОКАНЬ: В БАКУ НЕТ НИКАКИХ СЛЕДОВ РАЗЛИТОГО В ВОЗДУХЕ И В МЕЖЛИЧНОСТНОМ ОБЩЕНИИ ТОКСИЧНОГО НАЦИОНАЛИЗМА
Новую реальность Азербайджана после второй Карабахской войны увидел своими глазами политический обозреватель Сергей Строкань«В самый разгар лета Азербайджан посетила большая группа российских журналистов, чтобы увидеть страну после второй карабахской войны. Увидеть все своими глазами и попытаться понять, почему 44-дневная война осени прошлого года не была предотвращена дипломатами и политиками и оказалась неизбежной, а также что происходит сегодня в Карабахе и прилегающих к нему районах, которые ценой огромных жертв были возвращены под контроль Баку и начинают жить новой жизнью.
Через восемь месяцев после парада Победы 10 декабря прошлого года залитый солнцем Баку наслаждается летом и той особой неповторимой атмосферой приморского южного города, душа и сущность которого раскрываются именно в это время года.
Матчи завершающегося чемпионата Европы по футболу, проходившие в азербайджанской столице с середины июня, стали одним из главных событий последних недель, которое привело в Баку тысячи болельщиков из Старого света. Как и российские журналисты, в эти дни они по-своему постигали особую азербайджанскую реальность. Беззаботно распивая пиво, гуляя по набережной и улочкам Старого города, многие из них, возможно, впервые сделали для себя открытие: здесь, на Южном Кавказе, оказывается, есть почти четырехмиллионный город, который без натяжки можно назвать европейским, местами напоминающим Рим, Мадрид или Барселону, местами -- Салоники или Афины.
И при этом город несет в себе тонкую восточную ноту Стамбула или Абу-Даби. Да, второго такого города, в котором многовековая культурная традиция была бы органично вмонтирована в реалии 21-го века, на всем постсоветском пространстве, пожалуй, не найти.
Баку уникален.
Для тех же, кто приезжает сюда не из Европы, а из бывших советских республик, главное открытие состоит в том, что здесь гораздо больше, чем во многих других уголках бывшего Союза сохранилась память об общем для всех нас советском прошлом.
В лавчонках Старого города, где бережно собраны предметы советского антиквариата -- значки, монеты, старые радиоприемники, книги, домашняя утварь, можно найти такое, чего и в Москве сегодня днем с огнем не сыщешь. Не говоря уже о других городах бывшего Союза, где память о прошлом либо становится неактуальной, либо и вовсе стирается в ходе активной декоммунизации, которая, кстати, бьет и по русскому языку.
Ничего подобного вы не встретите в Баку.
Легкая ностальгия по советскому прошлому сочетается с огромным интересом к тому, что происходит в России, к российской информационной продукции и передачам телевидения.
В этот свой приезд в Баку я ощутил это, как никогда, раньше. Возможно, катализатором интереса стала вторая карабахская война, которая активно освещалась на российских каналах и стала темой многих политических ток-шоу.
Как выясняется, азербайджанская аудитория ловит каждое слово, произнесенное в Москве, и делает свои выводы.
В одном из ресторанчиков за соседним столиком компания веселых беззаботных девушек отмечала день рождения подруги.
Каково же было мое изумление, когда они меня узнали, обратились ко мне, и стали подробно расспрашивать о том, как воспринимается ситуация в Азербайджане и вторая карабахская война в России. Наиболее подкованная, Фарида Абдуллаева, которая, как выяснилось, работает в сфере туризма, быстро перечислила с десяток имен российских экспертов и очень подробно изложила взгляды каждого из них, поднимая палец то вверх, то вниз, чтобы выразить свое одобрение или неприятие.
Баку - это то место, где по прежнему очень нужна Москва, которая, как это ни прискорбно звучит, уже не нужна во многих других местах. Здесь же нас слушают, ждут, здесь с нами готовы говорить на хорошем русском языке, который знают почти все. При этом здесь нет никаких следов разлитого в воздухе и в межличностном общении токсичного национализма, который задает тон в других бывших советских республиках, перечислять которые нет смысла.
Сегодняшний Баку дышит полной грудью, живет динамичной жизнь города, который не стоит на месте, а рвется в будущее семимильными шагами, при этом залечивая раны войны.
В одной из кофеен на стене висит фото широко улыбающегося парня в военной форме. На мой вопрос: «Это ваш сотрудник, который служил?» следует ответ: «Работал у нас официантом. Ушел на фронт, погиб в боях прошлой осенью, - стал шехидом». Вообще, еще одним неожиданным моментом для самих азербайджанцев стал невиданный подъем патриотизма среди молодежи, в критический момент для себя решившей, что отсидеться в кофейнях и следить за сводками из зоны боевых действий -- в этот раз никак не получится.
Как выясняется, азербайджанская аудитория ловит каждое слово, произнесенное в Москве, и делает свои выводы.
В одном из ресторанчиков за соседним столиком компания веселых беззаботных девушек отмечала день рождения подруги.
Каково же было мое изумление, когда они меня узнали, обратились ко мне, и стали подробно расспрашивать о том, как воспринимается ситуация в Азербайджане и вторая карабахская война в России. Наиболее подкованная, Фарида Абдуллаева, которая, как выяснилось, работает в сфере туризма, быстро перечислила с десяток имен российских экспертов и очень подробно изложила взгляды каждого из них, поднимая палец то вверх, то вниз, чтобы выразить свое одобрение или неприятие.
Баку - это то место, где по прежнему очень нужна Москва, которая, как это ни прискорбно звучит, уже не нужна во многих других местах. Здесь же нас слушают, ждут, здесь с нами готовы говорить на хорошем русском языке, который знают почти все. При этом здесь нет никаких следов разлитого в воздухе и в межличностном общении токсичного национализма, который задает тон в других бывших советских республиках, перечислять которые нет смысла.
Сегодняшний Баку дышит полной грудью, живет динамичной жизнь города, который не стоит на месте, а рвется в будущее семимильными шагами, при этом залечивая раны войны.
В одной из кофеен на стене висит фото широко улыбающегося парня в военной форме. На мой вопрос: «Это ваш сотрудник, который служил?» следует ответ: «Работал у нас официантом. Ушел на фронт, погиб в боях прошлой осенью, - стал шехидом». Вообще, еще одним неожиданным моментом для самих азербайджанцев стал невиданный подъем патриотизма среди молодежи, в критический момент для себя решившей, что отсидеться в кофейнях и следить за сводками из зоны боевых действий -- в этот раз никак не получится.
Между тем, завершившаяся война напоминает о себе разрухой на тех 12 тысячах квадратных километрах, перешедших под полный контроль Баку по итогам прошлогоднего противостояния, завершившегося подписанием трехстороннего соглашения. Проезжая по Зангиланскому району на пути из Баку в Шушу, видишь за окнами один и тот же тягостный депрессивный пейзаж: разрушенные одноэтажные дома, от которых практически ничего не осталось, мертвые деревья, выжженная солнцем холмистая местность и ни одной живой души на многие десятки километров. Ни человека, ни животного. Люди вернутся сюда еще очень нескоро: земля буквально нашпигована минами, которые устанавливали здесь на протяжении последних трех десятилетий.
Вынуть в кратчайшие сроки десятки тысяч мин, тем более, в условиях, когда карты минных полей армянская сторона передавать явно не спешит -- задача нереальная.
За месяц до приезда российских журналистов на мине в Кельбаджарском районе подорвались азербайджанские коллеги, двое погибли. А уже когда команда представителей российских СМИ находилась в Азербайджане, двое местных жителей подорвались на противопехотной мине в Физулинском районе. Один из них погиб, второй потерял обе ноги.
Страшно читать такие новости.
Однако от новых трагедий никто не застрахован: ведь минные поля создавались десятилетиями, в их создание было вложено столько сил, и это единственное, что было здесь построено между первой и второй карабахскими войнами.
Дорога триумфа от Баку до Шуши пока только строится, поэтому сегодняшняя поездка в провозглашенную культурную столицу Азербайджана — это испытание, которое выдержит не каждый. Комфортабельный микроавтобус «Мерседес» на этих безумных ухабах превращается в колымагу, рискуя остаться без колеса или за одну поездку убить амортизаторы.
Дорога вытряхивает из вас всю душу, но наконец-то добравшись до Шуши, понимаешь, что приехал сюда не зря.
Сегодняшняя Шуша тоже лежит в руинах, но при этом здесь нет такого же ощущения безысходности и мертвого пространства, как в Зангиланском или в Кельбаджарском районах. Даже сегодня, в таком плачевном состоянии — это живой город, в котором уже работают строители, куда уже возвращаются жители.
Что значит этот город для азербайджанцев? Одной фразой лучше всего значение Шуши объяснил в свое время Гейдар Алиев: «Без Шуши нет Карабаха, а без Карабаха нет Азербайджана!».
Во время поездки многие меня спрашивали о Шуше, и я приводил такое сравнение: Шуша похожа на больного, который много лет находился в коме или перенес тяжелую операцию. И вот сегодня операция или кома позади, больной очнулся, приходит в себя, к нему возвращаются жизненные силы. Пройдет какое-то время -- и он встанет с больничной койки, сделает первый острожный шаг, через какое-то время ему снимут швы, и наступит момент, когда он вернется к полноценной жизни.
На протяжении не одного столетия остававшаяся магнитом, жемчужиной, центром притяжения для всех азербайджанцев, Шуша обязательно возродится. Мы это скоро увидим своими глазами, и будем приезжать сюда вновь и вновь - по Дороге триумфа, ведущей из Баку в Шушу».
"Москва-Баку"